Животные и их промысел на Новой Земле

Животный мiръ Новой Земли сравнительно гораздо богаче, нежели растительный. Летомъ сюда прилетаетъ множество птицъ, которыя придаютъ много оживлетя новоземельскимъ берегамъ. Но вообще число различныхъ видовъ животныхъ, встречающихся на Новой Земле, очень невелико. Изъ млекопитающихъ животныхъ здесь встречаются бeлые медведи, дикие северные олени, песцы и пеструшки (родъ полевыхъ мышей). На южной оконечности попадаются также лисицы. Кроме того, въ море водятся въ огромномъ количестве моржи, тюлени разныхъ породъ, белухи и киты полосатики. 

Но все эта животныя словно прячутся здесь: ихъ не видно и не слышно. Повсюду на Новой Земле господствуетъ безмолвiе и какаято могильная тишина. Изредка можно заметить, какъ шевелятся въ земле пеструшки. Иногда пронесется но воздуху чайка, но это мало оживляегь пустынный берегъ. Даже насекомыхъ, которыя своимъ быстрымъ полетомъ и жужжашемъ оживляли бы местность, здесь очень мало, и ихъ можно видеть только въ ясные теплые дни.

Внимание путешественника всего более привлекаютъ къ себе несметный стаи птицъ, которыя гнездятся на скалистыхъ берегахъ въ течете всего лета. Большая часть новоземельскихъ птицъ—водяныя. Во множестве встречаются тутъ гуси, лебеди, утки (между прочимъ моряки), чайки разныхъ породъ, гаги, гагары, гагарки, чистики, тупики, люрики и различныя друпя птицы: свойственный въ особенности холодпымъ страиамъ. У птицъ есть свои излюбленныя места, где оне гнездятся и собираются въ огромномъ количестве. Напр., на западномъ берегу, при входе въ гавань Малыя Кармакулы, есть островъ, въ виде одиноко стоящей въ океане, почти отвесной скалы, прозванный «Птичьимъ базаромъ». Островъ этотъ въ продолженie всего лета сплошь покрыта птицами; съ крикомъ носятся они тысячами вокругъ и покрываюсь поблизости все видимое пространство океана.

Вотъ какъ описываетъ одинъ очевидецъ этотъ «Птичий базаръ»:

«Въ одну изъ нашихъ экскурсий мы отправились на шлюпке къ этой скале, съ целью поближе познакомиться съ обитающимь на пей пернатымъ царствомъ и, если представится возможнымъ, добыть яицъ и несколько экземпляровъ птиц. Когда мы подплыли къ скале и укрылись отъ прибоя волнъ въ одну тъ ея расщелинъ, кругомъ творилось нечто невообразимое. Тысячи птицъ носились вокругъ насъ, целыя тучи ихъ бросались со скалы въ море и своимъ крикомъ и хлопаньемъ крыльев производили такой шумъ, что разслышать другъ друга не было никакой возможности. Несколько матросовъ выскочили изъ шлюпки и стали карабкаться но скале, все уступы которой были унизаны гнездами. Сидевшие на яйцахъ птицы и не думали улетать при приближеши нашихъ смельчаковъ, которые хватали ихъ руками и бросали къ намъ въ лодку. Бывшiе съ нами мешки быстро наполнились птицами; но съ ними решительно не было сладу: оне постоянно вырывались и кусали до крови руки. Между темъ бомбардировка делалась все опаснее; птицы со страху срывались со скалы целыми тучами и, бросаясь въ море, попадали въ шлюпку. Матросы настолько увлеклись охотою, что не обращали внимашя ни на прибой волнъ, ни на кручи скалы, по которымъ ползли и по которымъ вследъ за нш катились яйца и камни. Насилу удалось мне возстановить порядокъ, собрать всехъ въ лодку и удалиться изъ этого ада. Хорошо еще, что никто изъ насъ не вздумалъ стрелять по птицамъ, а то бы это могло кончиться очень печально; спугиваемыя съ места птицы, тучами срываясь со скалы, могли бы сбить когонибудь изъ насъ съ ногъ и просто засыпать нашу лодку. Отъехавъ уже на довольно значительное разстояше оть скалы, мы сделали несколько выстреловъ, вследъ за которыми поднялся целый ураганъ отъ шума крыльевъ и птичьяго крика. Замечательно, что по всей скале, рядомъ съ чайками и гагарами, сидели белыя полярный совы, рельефно выделяясь на темномъ фоне скалы белыми точками; почти у каждой совы въ лапахъ находилась какая-нибудь птица, которую она нехотя ощипывала. Легкость добычи, обiлiе и однобразiе пищи npiучили этихъ хищниковъ относиться апатично къ окружающей ихъ массе птицъ. Съ своей стороны, последние не обращали никакого внимания на совъ и спокойно сидели рядомъ въ гнездахъ. Они, по-видимому, инстинктивно чувствовали, что при громадномъ ихъ количестве вероятность для каждой быть съеденной совою такъ ничтожна, что не стоить быть настороже».

Доверчивость новоземельскихъ птицъ кажется невероятной и поражала многихъ наблюдателей. Она подтверждается еще оригинальнымъ способомъ, какимъ самоеды ловят летомъ гагарокъ на кормъ собакамъ. Они употребляют для этой цели деревянные шесты, съ веревочной петлей на конце. Лежа наверху надъ обрывомъ скалы, охотникъ опускаетъ внизъ свое оружiе, набрасываетъ петлю на шеи сидящихъ по устуиамъ скалы птицъ и спокойно вытаскиваетъ ихъ одну за другой.

Во время недавней экспедиций Житкова и Бутурлина, гагарки позволяли имъ фотографировать себя на самомъ близкомъ разстоянии. Путешественники даже безпрепятственно захватили руками двухъ здоровыхъ старыхъ птицъ, сидевшихъ на низкомъ карнизе скалы. Птицы выражали свой протест только обычнымъ для нихъ тихимъ карканьемъ и защищались только клювомъ, укусивъ одного изъ присутствующихъ за руку, а другого въ щеку около глаза. «Мы пробовали,— разсказывают они,—спугивать гагарокъ, бросая въ пихъ сверху камни. Какъ бы близко ни пролеталъ камень, прыгая съ карниза на карнизъ, птица не слетала, а иногда пыталась клюнуть катящейся камень. Даже ударъ камня, если онъ быль не силенъ, нередко вызываль лишь сердитое ворчанье птицы».

Среди новоземельскихъ птицъ прежде всего бросаются въ глаза различныя чайки. Здесь встречаются несколько ихъ видовъ, въ особенности же распространены: большая полярная чайка, называемая бургомгистромъ; затемъ чайка трехпалая и белая чайка.

Чайки держатся обыкновенно у береговъ и не летаютъ далеко въ открытое море. Напротивъ, некоторыя другие новоземельские птицы, напр., чистики, люрики, тупики,
кайры, почти все время ироводятъ вдали отъ берега, то порхая надъ волнами, то плавая между льдинами.

Гуси на Новой Земле встречаются въ иныхъ местахъ въ такомъ огромномъ количестве, что напр., берегъ къ югу отъ Малыхъ Кармакулъ носить даже назваше Гусиной 3емлей.

Но особенно важное значете въ промышленномъ отношены имеетъ гага, которая гнездится большими массами по всемъ прибрежьямь Новой Земли и на соседнихъ мелкихъ островахъ. Птица эта, принадлежащая къ породе утокъ, замечательна своимъ нежнымъ пухомъ, который очень дорого ценится. Выщипывая пухъ изъ своего тела, гаги устилаютъ имъ свое гнездо и въ это богатое пуховое ложе кладутъ свои яйца. Добывание гагачьяго пуха чрезвычайно трудно. Гаги устраиваютъ гнезда часто на такихъ неприступныхъ скалахъ, что промышленникамъ приходится иногда спускаться на веревкахъ съ высокихъ утесовъ, подымающихся отвесно надъ морской пучиной, и подвергать свою жизнь страшной опасности.

Почти все повоземельские птицы—водяныя. Изъ сухопутныхъ встречаются сравнительно очень немногия: напр., белыя куропатка, белая полярная сова, или сова-белянка, пуночка, альпийкий жаворонокъ и несколько другихъ. Сова-белянка остается зимовать на Новой Земле; остальныя же птицы прилетаютъ сюда только весной и съ наступлетемъ осени улетаютъ въ более теплыя страны.

Изъ млекопитающихъ животныхъ прежде всего встречаются белые медведи или, какъ называютъ ихъ поморы, ошкуи. Они попадаются особенно на прибрежьяхъ и островахъ, окруженныхъ пловучими льдами, а иногда даже на ледяныхъ поляхъ, далеко отъ берега. Последнее время на юго-западныхъ берегахъ Новой Земли медведи стали гораздо реже; на северо-восточномъ берегу, где ихъ меньше преследует человекъ, ихъ, напротивъ, встречается довольно много.

Охота на белыхъ медведей не очень опасна, въ особенности если охотятся вдвоемъ и имЪютъ при себе собакъ и огнестрельное оружие. Въ описанияхъ старинныхъ путе шествий существует немало разсказовъ о необыкновенной свирепости белыхъ медведей. Но, судя по новейшимъ сведетествамъ разсказы эти по большой части сильно преувеличены. Белый медведь почти никогда не нападаешь самъ на человека. Если медведь попадется невооруженному, то стоить только сделать нисколько угрожающихъ движешй и закричать, чтобы обратить его въ бегство.

Все промышленники и путешественники, которымъ приходилось зимовать на Новой Земле, разсказываютъ о сво ихъ столкновешяхъ съ белыми медведями и о томъ, какъ они забираются къ самому жилищу, чтобы похитить съестные припасы. Напр., путешественникъ Пахтусовъ разсказываеггъ, что двое изъ его людей, возвращаясь отъ взморья къ избе, неожиданно натолкнулись на медведя, который находился отъ нихъ всего шагахъ въ 12; оружия при нихъ никакого не было. Испуганные появлениемъ страшнаго зверя, они стали кричать, чтобы отогнать его и дать знать своимъ товарищамъ. Медведь остановился и, пристально посмотревъ на нихъ, побрелъ на гору. Въ тотъ же день одинъ изъ матросовъ вышелъ изъ избы въ сени и, отворивъ наружную дверь, увиделъ тутъ другого медведя, который спокойно лакомился саломъ изъ стоявшей подле сеней бочки. Матросъ закричалъ отъ испуга, а медведь, также испугавшись, бросился бежать опрометью.

Несколько летъ тому назадъ въ Малыхъ Кармакулахъ медведь взобрался однажды по сугробу на крышу дома, где живетъ фельдшеръ. Здесь быль укрепленъ для украшенiя черепъ оленя съ рогами, который и привлекъ вниманiе медведя. Взобравшись на крышу, чтобы полакомиться олениной, и найдя тамъ только черепъ да рога и разсчитывая, вероятно, что самый олень находится подъ крышей, медведь принялся ее разламывать. Это услыхали жившие въ доме люди, и медведь былъ убитъ.

Кроме белыхъ медведей, на Новой Земле, какъ уже сказано выше, водятся еще дикие северные олени, песцы, лисицы и пеструшки. О многочисленности пеструшекъ
можно судить по тому, что склоны горъ во всехъ направленияхъ изрыты норами этихъ зверьковъ.

Но для промышлепниковъ, заезжающихъ на Новую Землю, гораздо важнее морские животныя, встречающаяся у ея береговъ, именно—моржи, тюлени и белухи.

Моржъ — огромное животное, отъ 5 до 7 аршинъ длины и отъ 40 до 70 пудовъ весу. Убитый моржъ доставляешь пудовъ 15 сала, пару ценныхъ клыковъ и шкуру— очень крепкую и толщиною съ палецъ. Моржовое сало в продаже называется ворванью и идетъ на смазку машинныхъ колесъ; изъ шкуры делаютъ прочные машинные ремни; мясо моржа черного цвета и въ пищу не употребляется.

Моржи принлываютъ къ Новой Земле весной и остаются тутъ на все лето. Они выбираютъ место подальше отъ людей и часто целыми стадами лежат на берегу и спят, греясь на солнце. Лежа, моржи часто ворчат, ревутъ, какъ быки, такъ что ревъ ихъ слышенъ на большомъ разстоянии и выдаетъ ихъ присутствiе. Они очень плохо видятъ, но зато чутки и трусливы и за что не подпустять къ ce6е человека даже на сто шаговъ, особенно если ветеръ дуетъ не отъ нихъ, а на нихъ.

Охотятся на моржей разными способами. Или, подкравшись къ нимъ со стороны противоположной ветру, промышленники бьют ихъ дубинами, окованными железомъ, или стреляютъ особыми самодельпыми винтовками, называемыми моржовками. Такъ какъ толстый слой жиру ослабляешь силу удара, то винтовку заряжаютъ крупными пулями, которыя приготовляются самими же поморами по десяти только штукъ изъ одного фунта свинцу.

Охота на моржей очень опасна, такъ какъ, будучи раненъ и разсвирипев, моржъ становится страшенъ. Однако, несмотря на опасность, промышленники смело идутъ на моржей, благодаря тому, что охота эта очень прибыльна: каждое убитое животное, считая сало, клыки и шкуру, даетъ рублей 50 доходу.

Въ последнее время моржей на Новой Земле попадается все меньше и меньше. Происходишь это и отъ страшного истребления и распугивания ихъ, а также потому, что промышленники безжалостно избиваютъ ихъ маленькихъ детенышей. Моржи уходятъ теперь дальше, где меньше человеческаго духу, и куда людямъ трудно за ними проникнуть между вечными плавающими льдами.

Весной же, когда изъ Белаго моря выносятся льды въ Ледовитый океанъ, вместе съ ними приплываютъ къ берегамъ Новой Земли тюлени. Здесь встречается несколько ихъ породъ, въ особенности же нерпы, или обыкновенные тюлени, называемые еще иначе морскими собаками, а также морские зайцы. Молодые тюлени выводятся на льдахъ въ Беломъ море. Матери, называется утельгами, очень заботливо относятся къ своимъ дитенышамъ. Долго оне кормятъ ихъ молокомъ, продуваютъ для нихъ проруби во льду, чтобы, не отходя далеко, учить ихъ плавать и находить пищу. Но вотъ приближаются къ нимъ промышленники съ дубинами и ружьями, прикрываясь доской или белымъ мешкомъ, чтобы обмануть черезчуръ доверчивыхъ животныхъ. Несчастныя матери мечутся изъ стороны въ сторону, чтобы собрать детей и спихнуть ихъ скорее въ продутыя дыханiемъ проруби. Когда же промышленники начинаютъ безжалостно бить наповалгь ихъ своими дубинами или стрелять, они и тогда не покидаютъ своихъ детей и только жалобно воютъ, какъ бы моля о пощаде. Ни клыковъ ни другой какой защиты у нихъ неть. Иногда промышленники замечали у нихъ на глазахъ даже слезы, а потому сердобольные люди, особенно старики, никогда не решаются выходить па этотъ промыселъ.

Тюлений промыселъ далеко не такой выгодный, какъ моржовый. Напр., шкура нерпы продается копеекъ за 70 и не дороже рубля; а шкура морского зайца ценится рубля 2—3. Третий ценный для промышленниковъ белуха. Это довольно красивое животное, принадлежащее къ породе китовъ, белаго цвета и длиною отъ 2хъ до 3хъ саженъ. Оно доставляешь промышленнику мясо, сало и шкуру, которая употребляется на ремни. Что же касается сала всехъ этихъ животныхъ, то оно вообще ценится приблизительно около 1 р. 20 к. или 1р. 30 к. за пудь.

Кроме охоты за морскими зверями, прiезжiе pyccкie промышленники занимаются ловлей рыбы, именно гольцовъ — особаго рода семги. Последнее время это очень распространенный и важный промыселъ на Новой Земле. Кроме гольцовъ, здесь встречается еще сайка, несколько похожая на сельдъ, мойва, навага и треска.

Промышленники, являюшдеся на Новую Землю, обыкновенно составляютъ артели. Каждая артель выбираешь своего старшаго, или кормщика, которому все во время про мысловъ обязаны повиноваться. По окончании промысла все добытое делится сообща поровну, хотя бы на охоте не которымъ посчастливилось более, чемъ другимъ.

Путь на Новую Землю не близк и не легкий. Но смело отправляются туда наши поморы на своихъ плохонькихъ самоделныхъ судахъ, не боясь ни бурь, ни встречи съ пловучими льдами, которые могутъ совсемъ затереть и уничтожить ихъ судно. Несколько дней плывутъ они но волнамъ Ледовитаго океана, пока прибудутъ наконецъ въ одно изъ становищъ, которыхъ много по берегамъ Новой Земли, особенно на западныхъ. Здесь у нихъ находятся избушки, кое-какъ построенный изъ разныхъ наносныхъ деревьевъ. Поправивъ наскоро эти избушки, чтобы только можно было Провести въ нихъ короткое лето, законопативъ где надо щели мохомъ, чтобы не очень обдувало ветромъ, они спешатъ приняться за работу, чтобы побольше успеть промыслить зверя, пока не пришло время возвращаться домой.

Последнее время новоземельские промыслы нашихъ поморов пришли въ упадокъ. На Новую Землю въ последнie годы ходятъ всего одно-два судна промышлять белухъ и гольцов. Дело въ томъ, что поморы могутъ выезжать на промыселъ только тогда, когда вскроется Белое море, которое обыкновенно освобождается отъ льдовъ очень поздно, а осенью рано замерзаешь. Поэтому pyccкиe промышленники приезжают на Новую Землю довольно поздно, между темъ какъ гораздо раньше, еще за два месяца до нихъ, являются норвежские промышленники и избиваютъ или распугиваютъ большую часть зверя. Осенью, вследствиe раннего замерзнишя Белаго моря, поморы должны спешить вернуться домой, чтобы не быть совершенно отрезанными пловучими льдами. Кроме того, поморы отправляются на плохихъ самодельныхъ судахъ и плохо вооруженные для охоты на морскихъ зверей.

Но если съ каждымъ годомъ падаютъ на Новой Земле промыслы нашихъ поморов, зато тамъ все более развиваются промыслы постоянныхъ обитателей Новой Земли— самоедовъ. Съ жизнью и исторiей возпикновешя этого самоедскаго поселения мы и познакомимся въ следующей главе.

Глава из книги  Вл. Львова "Новая Земля : Ее природа, животный мир, промыслы и население"

читать он-лайн